Тебальт уже устал. И от этого цирка, от собственной работы, и от выговоров начальства. За последнее время он сильно осунулся, тем более, после ситуации с реквизитом, ведь ему головой отвечать за всё. В этом заведении мужчина выполнял довольно ответственную роль – управлял хозяйственной частью и договаривался о закупке тех или иных вещей. Ещё иногда менял ведущего на выступлениях, хотя и не любил это дело. В переговорах Тебальту не было равных, поэтому его ценили и давно отстранили от манежа. Впрочем, он и не против. Однако за последние несколько дней пожалел, что вообще взялся за это дело. Лучше бы остался у своего отца дома, чёрт подери.

Закупленную косметику не нашли. Сначала эту работу поручили самому управляющему, потом заместителю руководителя и нескольким артистам, а потом новость дошла до руководителя. Сказать, что он был в ярости – значило, ничего не сказать. Косметика принадлежала одному из крупнейших дельцов в Утёсе, и этот господин взял с цирка торжественную клятву, что выступать они станут, используя его продукцию. Паршивая ситуация, достойная длинного некролога на всё руководство и всю труппу. И, что самое важно, никто понятия не имел, куда пропали покупки, они словно растворились сквозь землю.

Руководитель цирка и его директор, тщедушный мужчина по имени Годфер, пообещал оттаскать Тебальта за его тёмные патлы, если он не найдёт виновного. В ответ управляющий лишь сказал, что сделает всё возможное. Но разве можно найти то, чего уже явно нет в стенах цирка? Это было столь очевидно, что оставалось лишь искать тех, кто может быть виновен в попытке перепродажи. Тебальт знал, что артисты все следят друг за другом, поэтому пара дней – и вот предполагаемую виновницу уже ведут к Годферу, чтобы провести разъяснительную беседу. У девушки по имени Силуэн в вещах нашли лишние деньги: столь большую сумму, что вряд ли такое возможно заработать честным трудом, работая обычной фехтовальщицей.

– Ты хоть понимаешь, что натворила? – в ярости кричал руководитель. Здесь же стоял молчаливый Тебальт и Амери, жонглёрка, которая и обнаружила деньги, наведя на них управляющего. – Ты хоть знаешь, сколько стоил нам этот реквизит? Либо ты признаёшься, куда перепродала косметику, либо вышвырну из цирка с позором, чтобы никто больше не подумал взять к себе воровку.

Годферу даже не требовались ответы, тем более, внятного объяснения он так и не получил. Руководитель даже не хотел знать, как Силуэн это сделала, просто ему было необходимо в срочном порядке вернуть реквизит, пока их партнёр не предъявил за невыполнение договоренностей.

– Амери. Говоришь, ты видела Силуэн на складе в тот день? – спрашивает Тебальт, обернувшись к артистке. Девушка бойко кивает и недовольно хмурит брови. До этого она эмоционально рассказывала о том, как застала Силуэн, но с пустыми руками, поэтому, как только узнала о пропаже, уже догадалась, кто виноват. Но управляющий реагировал на эмоциональное повествование спокойно, даже словно сочувствуя девушке, на которую свалились столь серьёзные обвинения.

Руководитель потребовал разобраться с делом и отыскать реквизит, и выполнение свалилось в надёжные руки Тебальта. Впрочем, он не желал сильно погружаться в это дело. У них есть свидетель, есть очевидные улики.

– Силуэн, – управляющий остановил обвиняемую уже за стенами кабинета Годфера, поймав за плечо, – если это сделала ты, то лучше признайся. Я поговорю с директором, он наверняка поймёт, войдёт в ситуацию, оставит тебя в цирке и даже поднимет всем зарплату. Понимаешь, такой поступок – это не выход, это лишь временный заработок, который не принесёт должной выгоды, – Тебальт говорил мягко и понимающе, хотя в его глазах виднелась прохлада. Всё же, Силуэн может быть виновницей его проблем. – Чем скорее ты признаешься, тем скорее наступит спокойная жизнь. Тебе же нравилось здесь, верно? Подумай над этим.

Мужчина не ждал ответа и не требовал его, лишь надеялся, что ситуация разрешится, и он не потеряет работу. Хотя… потеряет и потеряет, чёрт бы с ней. В Долине гораздо важнее не потерять голову, а со своими связями работу найти можно.

Данте сидел за столом, выводя на листках бумаги объявления с предложением своих услуг. Работы было катастрофически мало, да и то, одна мелочь, вроде разоблачений неверных супругов, поиска молодых папаш для готовящихся к материнству обманутых девиц, и прочее. Часто Данте посещали возмущенные жители с требованием разнять драку или разогнать шумных выпивох, и тогда ему приходилось объяснять необразованному люду разницу между сыщиком и членом городской стражи. А впрочем, если он был ничем не занят, ворча и чертыхаясь, Данте удовлетворял просьбу нерадивого клиента, получая за это лишь синяки да ссадины. Скукота. К тому же, денежный вопрос стоял ребром - переезд в Утёс вышел достаточно затратным, скромные сбережения сыщика с предыдущего места обитания подходили к концу, а новые моментально расходовались на бытовые мелочи.

Внезапно раздался стук в дверь. Данте и не надеялся, что стоящий по ту сторону двери предложит ему стоящее дело, однако, в его положении хоть что-то лучше, чем ничего, и, оживившись, молодой человек поспешил отворить дверь.
На пороге стояла миниатюрная, хрупкая девушка с белыми, как снег, волосами, довольно яркой внешности. Особенно выделялась белая лилия на правом глазу, которая будто (или не будто?) прорастала из её головы - зрелище жутковатое, но чем-то восхищающее. Данте, воодушевившись тем, что ему придется иметь дело с таким милым созданием, расправил плечи, вежливо поздоровался, и сделал реверанс, приглашая девушку войти.

Девушка представилась как Силуэн, фехтовальщица из бродячего цирка. Она удостоверилась, что пришла по адресу, и начала свою историю. Да, это было явно интереснее семейных драм. Девушка держалась очень спокойно, даже меланхолично, но Данте нутром чуял её отчаяние. Ещё одна жертва несправедливых обвинений, как знакомо... Сама ситуация мало трогала Данте, он рассматривал её лишь с рабочей точки зрения, а вот обида, нанесенная бедной девушке (пусть после диалога Силуэн уже не казалась такой хрупкой, как на первый взгляд) глубоко его трогала, ему было жаль несчастную девочку.

Он осторожно прикоснулся к её ладони, заглянул в её глаза, и сочувственно произнёс:
- Что же, малышка, ситуация не из приятных. Но не волнуйся, постараемся сберечь твоё честное имя. На счёт оплаты - Данте сделал над собой усилие, дабы не показать, на сколько сильно его заботил этот вопрос, - положусь на твою порядочность, заплатишь мне по итогу столько, во сколько оценишь проделанную мною работу.
Девушка кивнула, и наступило неловкое молчание. "Может, предложить ей чаю? Нет, такой ужасный чай нельзя давать гостям. Предложить свой кров, пока не улеглись страсти в цирке? Неправильно поймёт, примет за извращенца, ещё и клиентку потеряю. Ну что же она не уходит, ещё и молчит?" Данте собирался начать расследование на следующее утро, но, учитывая поведение девушки, посчитал, что ничего не потеряет, если лишится вечернего чтения. Он подошёл к трюмо и стал демонстративно рассматривать карманные часы, после чего выдал:
- Время ещё не позднее, может, начнём прямо сейчас?

Данте, Силуэн, Тебальт и Амери
По дороге на место происшествия Данте время от времени пытался завести диалог, однако девушка определённо думала о чем-то своём, отвечала односложно, но без раздражения - уже неплохо. В конце концов он оставил Силуэн в покое, отказавшись от попыток отвлечь её от неприятных мыслей. К тому же, им обоим следовало сосредоточиться перед предстоящим визитом в цирк.

Наконец, тропа привела их к разноцветному шатру. Смеркалось. Внутри помещение было слабо освещено факелами, а также нестабильными вспышками, время от времени взмывающими то тут, то там. Сыщик и его спутница моментально приковали к себе всеобщее внимание, Данте ловил на себе недобрые взгляды, в которых читался немой вопрос "кто он и что он здесь делает". Циркачи явно не жаловали чужаков, но и ответной симпатии у Данте не вызывали - внешние дефекты, диковинная одежда, а главное - всеобщая настороженность, как у зверей, к которым в вольер зашёл смотритель, и которые не знают, разорвать его или бояться. Управляющий, Тебальт, которому Силуэн представила сыщика по прибытии, тоже не отличался особым радушием. Он нехотя сопроводил Данте с клиенткой до манежа, провел лекцию о поведении в цирке и кратко описал обстоятельства кражи. Разговор, казалось, близился к логическому завершению, и Данте судорожно пытался придумать, как ненавязчиво вытащить из Тебальта хоть какие-то подробности о самом преступлении или возможных подозреваемых, когда управляющего одернул один из артистов. Данте успел расслышать лишь известие о побеге одного из обитателей цирка, остальной разговор эти двое вели поодаль, без лишних ушей.

По возвращении управляющий бросил ещё пару фраз о деле, посоветовал расспросить некую Амери, но ни словом не обмолвился о бегстве подопечного.

- В цирке ещё одно происшествие? Кто-то сбежал? — спросил Данте.

Тебальт замялся, не желая рассказывать о проблемах цирка чужому человеку, но всё же ответил:

- Да, один из наших артистов ушёл, не сказав ни слова. Он не предупреждал, даже не заговаривал об увольнении. Вероятно, ему надоела жизнь в цирке. К сожалению, побеги - частое, пусть и неприятное явление в цирках.

Силуэн внимательно слушала, сначала не решаясь мешать разговору, но потом холодным, безэмоциональным голосом спросила, - это случайно не Малота, который как раз и попросил меня отнести реквизит во время выступления?

- Вероятно. Я не совсем помню, кто поручал тебе это, но Малота давно в цирке и разбирается в реквизите, так что не исключено.

- Ведь это может иметь непосредственное отношение к краже. - Серьёзно произнёс Данте, мысленно возмутившись такому халатному подходу к делу. - У пропавшего есть родственники или друзья в городе? Куда он мог пойти?

- Не исключено. Насколько я знаю, у него нет никакой родни в Утёсе. Могу предположить, что он просто бежал в город, чтобы найти себе работу. Наверняка спрятался где-нибудь в Портовом квартале. Большего об этом человеке я не знаю, он мало рассказывал о себе, только ухаживал за животными и дрессировал их.

- Больше ничего законного, верно? - Силуэн лукаво посмотрела на Тебальта, а после обратилась к детективу, - у Малоты были проблемы с законом. Но он, вроде, с этим завязал.

Трудно было определить говорила ли Силуэн правду, или мастерски лгала, но она не нервничала при разговоре. В ответ на это Тебальт философски развёл руками:

- Здесь у многих проблемы с законом. Малота в прошлом занимался грабежом, но остановился в цирке. Но, согласись, куда не плюнь, у всех такая история, - управляющий хотел добавить ещё что-то, но осекся и тряхнул головой.

"М-да, найти виновного будет непросто" - подумал Данте, - "Эти циркачи не больно разговорчивы. Ещё и будто вовсе не заинтересованы в поисках вора, впрочем, типичная история. Виновного они, конечно, уже нашли, но ведь настоящий преступник рано или поздно повторит содеянное. И что тогда будут делать эти идиоты? ". Данте не удовлетворило количество полученной информации, и он продолжил опрос.

- Не происходило ли с третьего числа или немного ранее ничего необычного?

Тебальт на некоторое время задумался, словно прокручивая в голове события тех дней:

- Нет, ничего подозрительного. Все готовились к выступлению, но его теперь отменили.

"Неужто в цирке, где работают, с его же слов, бывшие преступники, и без происшествий?" подумал Данте. "Хотя, и факт кражи, кажется, не очень-то его заботит. Что же, вряд ли я сейчас ещё чего-то добьюсь от этого типа", и, уже вслух, он выдал:

- Благодарю, вопросов больше нет, пока... Не будем вас задерживать.

Тебальт кивнул и удалился, а Силуэн по просьбе Данте, указала на девушку по имени Амери, которая упражнялась в жонглировании на манеже. Вот и следующая цель для опроса. Девушка двигалась плавно, грациозно, у неё были правильные черты лица, да и в целом она считалась достаточно хорошенькой, однако было в ней что-то такое, незримое, что делало её ужасно непривлекательной в глазах Данте. Но это не имело значения, работа есть работа, и сыщик, подойдя к девушке, произнёс:

- Добрый вечер. Позвольте представиться, Данте де Марчелли. Я расследую дело о краже грима и мне бы очень помогли ваши показания. Вы утверждаете, что видели Силуэн на складе в день пропажи, верно?

Жонглёршу застали на манеже, когда она репетировала один из номеров. Девушка ловко подбрасывает нож и оборачивается к разговаривающему. Её светлые волосы было плотно уложены в пучок, а сама Амери выглядела беспечной. Она недовольно нахмурилась лишь при виде Силуэн и Данте. Артистка явно не желала разговаривать, но не могла найти повода ускользнуть.

- Да, я видела её. И что? Вы меня подозреваете? - фыркнула девушка, многозначительно взмахнув ножом: - Я всего лишь пошла за реквизитом, а там она. Стоит. Бессовестная. Мы тут все работаем, трудимся, деньги зарабатываем, а всё впустую.

И тут Данте в очередной раз удостоверился, что предчувствие редко его подводило, особа действительно была неприятной. Что же, это тоже ничего не должно было значить, профессионал он, в конце концов, или нет? Сосредоточив на девушке всё своё обаяние, он выдал:

- Милая, её вина ещё не доказана. Сама подумай, надоедал бы я тебе сейчас своими вопросами, если бы она была виновна? - Данте старался говорить как можно доброжелательнее, дабы хоть немного смягчить девчонку. - И, нет, не думаю, что ты бы стала воровать, с твоими-то умениями обращаться с оружием... - Данте подмигнул Амери и одарил ее самой искренней в мире улыбкой, которой одаривал каждого , кто мог принести ему пользу, и тут же добавил: - Может, твои зоркие глазки ещё кого видели на складе с 3го по 5е число?

Амери фыркнула, когда услышала столь фамильярное обращение. Что бы там не говорил следователь, казалось, что ей и так известно, кто виноват, и нечего расследовать дело.

- С моими умениями я легко заменю Силуэн, когда её вышвырнут из цирка. Я видела Тебальта, но он постоянно там ошивается, - Амери внезапно замерла, глубоко задумавшись. Её глаза забегали, она крутила нож в руках, а потом добавила: - И Бетти. Точно. Но она дура, ей незачем красть косметику, - но явно Амери что-то недоговаривала.

Данте и так, и сяк силился разговорить жонглёршу, было очевидно, что Амери знает что-то ещё, но та ясно дала понять, что больше не скажет ни слова. Хоть бы про Бетти что-то добавила, разве эта упертая девчонка не получит удовольствие, оговорив ещё кого-нибудь? Сыщик уж было совсем отчаялся, когда раздался голос возмущенной Силуэн:

- [b]Кто здесь бессовестная так это ты, - спокойно проговорила Силуэн, не желая создавать конфликтную ситуацию, - Ты хоть держала мечи в своих руках? Уверена, что заменишь меня?[/b] - её вопрос был спокоен, а после на лице была улыбка, - О, я понаблюдаю, как ты будешь вонзать мечи в свое тело.  Я думаю, что тебе это сделать легко. Может быть продемонстрируешь? - да, именно эта странность - нечувствительность к боли - и была фишкой Силуэн, а орудуя искусно мечами с двух рук, и при этом танцуя, это действительно было шоу.

Данте хихикнул про себя - он находил девичьи скандалы достаточно забавным феноменом. Не раздумывая, оппонентка резво отозвалась:

- Я? Я хотя бы имею совесть не вредить людям, которые дали мне кров. Даже плакать не стану, когда тебя отправят в Допросный дом, - шипит Амери. - Тоже мне, нашлась особенная. То, что ты Отмеченная, не делает тебя особенной. Все знают, что они только вредят нормальным людям. Что и требовалось доказать.

Как же Данте хотелось научить эту молодую особу хорошим манерам. Как жаль, что обижать женщин - не в его правилах. Силуэн выглядела довольно подавлено, но, понимая, что с сыщиком Амери больше не заговорит, решила прибегнуть к другой тактике:

- Я не особенная. Я жалкая, что я действительно хочу, так это чтобы виновник получил по заслугам. Ты мне не веришь. Я этого не прошу, но если что-то вспомнишь, скажи. Если ты действительно хочешь помочь цирку, то, пожалуйста,  - последнее слово сказал с такой искренностью, - помоги нам. Если я окажусь виновной, захочешь - сможешь убить меня за мой поступок, - говорила она нежно, не сердито, смотря в её глаза.

Данте и Силуэн замерли в ожидании, воцарилась недолгая пауза, которая казалась вечностью этим двоим. Удалось ли Луэн затронуть чувства столь категорично настроенной девицы?