"Дорогой Трай!
Эти люди дали мне срок до конца месяца. Но, прошу, тебе не о чем волноваться. Мне неловко, что ты тратишь на меня столько времени. Я нашла, у кого можно занять, так что смогу отдать все, что они просят. И, надеюсь, этот неприятный инцидент себя исчерпает.
Как ты и советовал, я больше не упражняюсь на больших пространствах с бурей. Все же, соседи этого бы не одобрили. Мои успехи все еще оставляют желать лучшего, но, мне кажется, получается уже достаточно сносно. Мой рекорд - четырнадцать с половиной минут. И сегодня ночью я специально поставила будильник на три утра, чтобы узнать, могу ли и спросонья это делать. Ужасно забавно, но у меня это вышло! Завтра после репетиции хочу выйти из города, разжечь костер и попробовать затушить его твоим методом. Если и это получится, то буду пробовать призывать молнию.
Честно говоря, мне немного страшно. После пробуждения я полночи думала обо всем этом, и поняла, что мне бы не хотелось до этого доводить. Но еще я подумала, что красивые электрические разряды смотрелись бы очень эффектно в одном номере, который я сейчас как раз обдумываю. Это очень необычная техника, не думаю, что кто-нибудь еще из артистов ее применяет. Так что, можно сказать, благодаря этому, мы сделаем мир чуточку красивей!"
Потом следует отступ, и почерк сильно меняется. Словно первую часть письма писали утром в одном настроении, а другую - вечером и совсем другой человек.
"Спасибо тебе за помощь. Твои уроки оказались бесценны, я действительно многому научилась. Это было очень интересно и познавательно. Жаль, что мы больше так и не увиделись. Я бы хотела сказать тебе все это лично.
Возможно, нам еще представится шанс. Но так или иначе, благодарю тебя за все и желаю всего только самого наилучшего. Я рада, что познакомилась с тобой, пусть и в таких не слишком приятных обстоятельствах.
Твоя Ф."
Письмо необычно коротко, конверт измят, а бумага местами неровно засохла.
Этот день должен был пройти как обычно. Ничего не предвещало беды. От общения с Фолкером и постоянной занятости то в тренировках, то в репетициях давящее чувство опасности понемногу рассеялось, уступив место привычному оптимизму и любви к жизни. И поэтому с утра Фейн пребывала в отличном расположении духа. Она зашла к ростовщику, которого ей посоветовала одна девочка из труппы. По ее словам, этот человек давал в долг такие суммы и не слишком завышал возвратные проценты. Обо всем договорившись, Фейн покинула лавку и отправилась домой. Когда придет время, и эти двое к ней явятся, все будет готово. Птичка искренне надеялась, что они оценят ее своевременность и порядочность, и оставят дальнейшие преследования.
Как же это было наивно.
Она пообедала. Потом аккуратно собрала все присланные Траем записи и сложила в холщовую сумку, чтобы они не разлетелись по дороге. И отправилась, как и планировала за город. Ей буквально не терпелось опробовать тот фокус, что он применил несколько дней назад. И еще те упражнения на совмещение стихий - это было крайне захватывающе! Она никогда не хотела стать сильным магом, не видела в этом особого смысла, ведь ее жизнь была на сцене. Но простое человеческое любопытство и азарт не были ей чужды. К тому же, очень хотелось закончить письмо Траю и похвастаться, каких успехов она сумела добиться. Почему-то очень хотелось, чтобы он ее похвалил.
Из города она вышла около четырех, и брела в восточном направлении вдоль линии берега, не сильно далеко от него уходя. В конце концов, когда имеешь дело с огнем, всегда лучше иметь рядом водоем, чтобы предотвратить пожар.
Найдя подходящую полянку, находящуюся внизу почти у самой воды, Фейн натаскала веток, разожгла костер и сняла с плеч сумку. Чтобы ее не унесло каким-нибудь вихрем, пришлось придавить ее тяжелым камнем. Потом она повернулась к костру и глубоко и размеренно вздохнула, выравнивая сердцебиение. Потом протянула к костру руки ладонями вперед. Уловив эманации эфира, она сфокусировала смысл и попробовала повторить трюк. проделанный Траем - накрыть почти невидимым куполом костер и откачать оттуда весь воздух. Практически, как буря в стакане, только и сам стакан был определен ей, и буря, подчинившись, должна была покинуть "емкость". Но концентрации не хватало. Отвлекало буквально все: от шума плескавшейся воды до пения птиц. Фейн злилась, снова и снова стряхивая пальцы, убирая и снова восстанавливая купол. Но ей было знакомо это чувство: раздражение от того, что магия не сразу подчиняется твоей воле. Это пройдет. Понемногу, она запомнит последовательность, и это перестанет отнимать ее внимание. Сосредоточенность возрастет, и все получится. А потом, как и в случае с огненной стихией, она доведет все до автоматизма, так что мозг лишь будет отдавать импульсы. а тело уже будет выполнять необходимые действия, ловя и плетя эфир так, как ей того угодно.
В десятый или пятнадцатый раз купол встал прочно, она поднесла сложенные вместе большой и указательный пальцы к губам, повторяя вдыхательный жест альбиноса. Эфир послушно стал вытягивать из купола воздух, и пламя, лишенное кислорода, на глазах стало гаснуть. Радости Фейн не было предела! Едва потух последний уголек, как она сбросила заклинание и заскакала вокруг костровища на одной ноге. Кто бы увидел эту взрослую женщину, скачущую как ребенок, наверняка, решил, что она сошла с ума. Но Птичке было плевать! Она освоила новое заклинание, которое было таким полезным. Оно могло защитить и спасти много жизней!
Как же все-таки чудесно, что они тогда повстречались!
До самого вечера Фейн разжигала и тушила костры. В какой-то момент она запалила целых двенадцать, каждый в человеческий рост, и смогла потушить все одним махом. Правда, после этого она упала в густую траву и долго не могла отдышаться, глядя в розовеющее закатное небо и счастливо улыбаясь. До экспериментов со совмещением стихий как и до молний руки у нее в тот день так и не дошли. Но она была собой все равно довольна. Буря получалась хорошо, безвоздушные купола - на загляденье. Еще немного усилий, и она окончательно освоит эту технику. А там можно будет браться и за что посложней.
В приподнятом настроении танцовщица шла домой. На улице быстро темнело, и на вышках уже зажглись предупредительные сигналы - зеленые вспышки, оповещающие о скорости продвижения Тумана. Но до Утеса он доберется еще не скоро. Фейн успеет добраться до дома, потому что она уже шагала знакомыми переулками и дворами, приближаясь к своей съемной комнатке с забитым досками окном - временная мера, пока она не накопит на новое стекло.
- Куда спешишь, красавица? - раздался издевательский голос, и из темноты ей навстречу вынырнул Джошуа Линч. Фейн опешила, робко останавливаясь и оглядываясь по сторонам, высматривая его подельника. Но Эммета нигде видно не было.
- Деньги у меня есть, я все нашла, - затараторила она, примирительно выставляя вперед ладони. - Только они не со мной. Я же не знала.. они дома. Я схожу и принесу.
Взгляд мужчины упал на ее руки и зацепился за ту, что была нечеловеческой. Фейн видела его удивление. Похоже, в тот раз он не обратил внимание на спрятанные в перчатке когти. А потом его лицо буквально перекосило гневом.
- Так ты, сука, еще и отмеченная! - он в два больших шага подлетел к ней и, схватив за волосы, с размаха припечатал лбом в стену. На обтесанном камне остался смазанный кровавый отпечаток, голову обожгло болью, Фейн вскрикнула и, не удержавшись на ногах, упала. - Нет, паскуда, так легко ты от меня не отделаешься, - рыкнул мужчина, хватая ее за шею и вздергивая вверх, словно тряпичную куклу. Линчи много кого винили в своих неудачах, с особенным удовольствием проходясь по зажравшимся аристо и правительству. Но отдельным номером в их повседневной ненависти шли отмеченные ублюдки. Туманные выродки, занимавшие рабочие места нормальных людей. Уроды, в чьих жилах течет только яд и желчь. Ничего хорошего от них не жди. И эта проклятая девка..! Он ведь шел, чтобы простить ей долг, если она даст забраться к себе под юбку. И теперь его передергивало от ярости, что она специально скрыла свою уродливую руку, чтобы обмануть его.
- Пусти.. - хрипела Фейн, хватаясь за запястье руки, что держала ее шею. Он вновь впечатал ее в стену, отчего сознание на несколько секунд помутнело, и поднял выше, отрывая ее ноги от земли.
- Да я все ваше отродье голыми руками передушу, - грохотал разъяренный Джош. Он злился все сильнее, с каждым словом накручивая себя все больше, и алкоголь в крови только подстегивал его ярость.
Фейн чувствовала, что он сейчас ее просто задушит. Дышать становилось нечем, горло сильно сдавило, а легкие раздирало огнем. Почти не думая, она отвела правую руку и с размаху ударила всей пятерней по расплывающемуся перед глазами лицу. Она не особо рассчитывала на успех, но, внезапно, хватка ослабла, мужчина заматерился, и Фейн второй раз за день упала на холодные камни. Грудь раздирала боль, дышалось с трудом, но она жадно хватал ртом свежий воздух.
- Ах, ты сука! - грубый ботинок расчертил сумерки и больно впечатался танцовщице по ребрам. - Рожу мне расцарапала, тварь поганая! - Еще один крайне болезненный пинок пришелся в область живота, выбив из легких те крохи воздуха, что там были. Птичка сжалась, закрывая руками лицо и голову, и мечтая только, чтобы он не забил ее до смерти. Она едва различала его лицо в темноте подворотни, но в редкие моменты, когда на него падал луч фонаря, на впалой, покрытой копотью, щеке она видела три длинных кровавых росчерка, оставленных ее когтями. И когда она их увидела, то подумала, что теперь он ее точно убьет.
- Джош! Ты что тут делаешь? Туман же идет! Пошли давай, - наконец, раздался чей-то спасительный голос, и побои остановились - Ох, черт...
Она услышала чьи-то приближающиеся шаги, но сжаться у нее уже не было сил. Человек склонился над ней и приподнял веко, чтобы понять, жива ли она вообще.
- Жива.
- Сука отмеченная!
- Да вижу. Блять, Джош, какого хера? Мы же договаривались, что просто будем ее доить. Какой прок с дохлой девки? Так она денег не заработает.
- Насрать на деньги!
- Что на тебя нашло?
Последовал долгий вздох, после которого чиркнула спичка, и в воздухе тут же послышался запах дешевого табака. Через несколько минут старший Линич подошел к Фейн, присел на корточки и, вновь схватив за волосы, поднял ее лицо вверх. Табачный запах перемешался с запахом крови и пота.
- Значит, слушай сюда, паскуда. Твой долг увеличивается. Принесешь нам два золотых, тебе ясно? Или я вернусь и закончу начатое.
- Хватит, Джош, идем, - тревожно позвал его Эммет. - Туман надвигается. Надо валить.
- У, сука, - напоследок он с такой злостью припечатал ее лицом в дорожную пыль, что раздался жуткий треск. На зубах захрустела крошка, а из носа хлынула кровь. Джош поднялся на ноги, и они с братом поспешили прочь.
А Фейн осталась лежать в переулке на жестком камне. Каждая клеточка ее тела болела, как никогда. Она понимала, что надо как-то вставать, добираться до дома. Но ей было так больно, и в теле была такая слабость, что Птичка малодушно мечтала о том, чтобы Туман накрыл ее горящее тело и навсегда прекратил эти страдания.
Но время шло, и, хоть Фейн его пока и не видела, Туман приближался. Улицы совсем опустели, и помощи было ждать неоткуда. Девушка приподнялась на локтях. Все-таки умирать ей не хотелось. Еще столько всего было не сделано, столько прекрасного не показано. И ее друзья... Эмелин и Вильям. Нет, она не могла их так расстроить.
Опираясь о треклятую стену, она сумела подняться на ноги. В груди все страшно болело. Вероятно, он сломал ей ребро или два. Сколько они теперь будут срастаться? Месяц? Два? Хорошо еще, что он не выбил ей зубы и не переломал ноги. Танцевать без ног Птичка больше не смогла бы. Промокнула рукавом нос, превратившийся в кровавое месиво. Осторожно ощупала переносицу - та была свернута. Черт. Однажды при ней как-то его вправляли, но...
Не долго думая, пока мозг не остановил руку, она зажала нос пальцами и резко дернула в противоположную сторону. Раздался омерзительный хруст, лицо страшно опалило мгновенной болью, Фейн вскрикнула.
- Блять!
Но, кажется, прием сработал. Нос встал на место, и боль тут же поутихла. Хорошо ли, плохо ли, потом разберется. Сейчас было главное добраться до дома и лечь поспать. Нет. Надо дописать Трайеру письмо, он ведь будет завтра утром ждать ее ответ. Черт побери. Она не была уверена, что доживет до конца месяца. Этим подонкам ничего не мешает завтра ворваться в ее комнату и выполнить свое обещание. Ведь теперь им нужно было гораздо больше денег. Столько, сколько нереально было собрать не то, что к концу недели, но за два месяца! Похоже, это был просто предлог, чтобы убить красноволосую отмеченную.
Отредактировано Фейн (2021-12-19 22:03:29)